Всему назначен срок, все время поглощает,
Так Дием, Меценат, могущим суждено;
Бессмертного в себе мир тленный не вмещает,
Начало бытия с концом сопряжено.
В Родосе ль славимом, в Эфесе ль, в Митилене,
Среди ль приморских стен Коринфа ты живешь:
Повсюду подлежишь погибельной премене
И всюду под косу губящую течешь.
Ни Фивы, Вакхов град, ни Дельфы Аполлона,
        Ни Фессалийских мир долин
Не скроют от руки всевидящего Крона,
Под коей пасть должны и раб, и властелин!
И тот, кто быстрыми несомый в бег конями,
Среди ристалища исхитить лавр спешит,
        Равняющий его с богами;
Кто грузом кораблей Понт Черный бременит,
С ливийских дань полей богатую сбирает;
И тот, кто черни плеск неистовый сретает
                И поклонение льстецов,
Полсвета обратя в сонм жалостных рабов,
Кто в мире бич людей и ужас их средь боя; 
        И тот, кто, уклонясь забот,
                Под сению покоя,
        При токе Албунейских вод,
Средь отческих долин, цветущих вечным миром, 
Поет, внимаемый зеленых рощ сатиром,
Иль сонмом резвых нимф, сплетенных в хоровод, -
Должны погибнуть все! - таков закон природы!
Отъемлет и дает рука ее равно
Всем. С той же быстротой текут и дни, и годы -
В делах для смертного отличие одно!