Замена счастия, отрада в скорбный час,
Надежда никогда не оставляет нас;
Как ангел благости, как жизни воскреситель,
Идет под мрачный кров, страдания в обитель,
На язвы тяжкие целебный льет бальзам,
Спокойствие ее последует стопам -
И возрождается угасшее желанье...
Вся прелесть наших благ в одном их ожиданье.
Пусть отняты судьбой, пусть нам не суждены,
Но с ней - они при нас, но с нею - нам даны!
Всевышний, на земле карая преступленья,
В надежде нам залог оставил примиренья;
Да будет нам вождем в жилище мрачном бед,
Как путнику вдали гостеприимный свет,
Средь бурь заблудшему, пристанище являет,
И робкие шаги к нему он ускоряет,
Хоть путь еще далек, но труд его забвен;
Так ею жребий наш в сем мире услажден!
Мечтанья кроткие вокруг ее толпятся;
О радостях мечтать - есть ими наслаждаться.

Надежда - божество, живущее со мной,
Замена благ моих, похищенных судьбой!
Как щедр в дарах Творец, так ты во утешенье!
Ты выше благ земных: их кратко наслажденье,
За негой скука вслед, за счастьем скорбь идут -
И рядом свой фиал с сосудом их несут;
Веселием самим душа людей томима,
То нужно для сердец - а ты необходима!
Как друг, нас проводив на самый смертный ров,
Бросаешь ты на гроб бессмертия покров!

В душе моей живет печальный жребий Нины,
О жертва бедная гонения судьбины!
В весне ее златой друг нежный был у ней,
В союзе двух сердец все счастье юных дней;
Их пламенная страсть навек соединяла,
Но бедность, коей с ним она не примечала,
Разврату одному грозящая собой,
Расторгла их союз отца ее рукой;
Пусть проклят первый тот, кого безумна сила
На юные сердца оковы наложила,
Кто счастье чад своих на злате основал
И в чувствах их себя посредником избрал!
Безумец! для него лишь нужно обольщенье,
Он златом заменить им хочет наслажденье,
Он собственный свой враг, он благ супругов тать:
Их счастье, - чтоб делить, не в том, чтоб обладать.
В томлении своем, отверженный, несчастный,
Друг Нины для нее решился в путь опасный,
Трудом искать того, что не дано судьбой, -
Ее плачевный глас он слышит за собой:
"Теки, коль должно, в путь, но Нины злополучной
Во странствии твоем далеком не забудь,
С богатством возвратись, с любовью неразлучной,
Будь счастлив, будь храним и Нине верен будь!"
Расстались. Мысль ее, надеждою прельщенна,
Уж друга зрит в краях чужих обогащенна.
О прелесть сей мечты! с любовью, с торжеством,
Уж мнит летящего обратно видеть в дом,
Душа блаженствует надежды упоеньем -
И Нина в сиротстве всех выше наслажденьем!
Свершилися мольбы! суровый рок хотел,
Чтоб, путь свой совершив, любовник Нины страстной,
Летел с наградою в отеческой предел,
Богатство получив, искать руки Прекрасной;
Уж волны под его белеют кораблем,
Уже не устает взор, бдящий над рулем,
Уже винит его желаний нетерпенье,
Быстроносящия стихии замедленье
Мольбою ускорить ее мечтает бег -
И радостным очам желанный вскрылся брег!
Поверенный - письмо, сердечных чувств вместитель,
Летит к возлюбленной, свиданья возвеститель:
"Заутра на заре - восторг объемлет дух -
С богатством пред тобой явится твой супруг!"
Кто может описать всю прелесть восхищенья?
Он завтра будет здесь! уж Нины страстный глас
Неизъяснимого в минуту нетерпенья
Зовет медлительно идущий ночи час...
Желанный мрак настал, в борьбе, в изнеможенье,
Клянет наставший мрак и ночи продолженье,
Любовь недремлюща сон сладкий гонит прочь;
Всех более тогда для Нины длилась ночь.
Лишь светлый воспылал зарею свод небесный,
Бежит, забывши сон, на путь, для ней известный,
И в даль туманную свой жадный мещет взгляд,
Наставший день зовет днем радостей, отрад;
Но солнце востекло высоко над горою,
Все пусто, на пути не видно никого:
"Он думал, он хотел явиться здесь с зарею,
Что может удержать стремление его?"
Уж клонится к груди взор Нины и томится -
И страх мучительный средь радости родится.
На каменной скале, смущенная, бледна,
Недвижима сидит и друга ждет она.
Скатилось солнце в понт, луч слабый догорает,
И сумрак на полях вечерний наступает;
Со мраком множится в душе ее печаль:
В туманы облеклась и спит окрестна даль!
Вдруг слышит: о восторг! коня внезапно ржанье!
И стук его копыт! и поля трепетанье!
Он, небо! и бежит - о ужас! перед ней
Вид чуждый, молнии является быстрей,
Нахмурено чело, лик всадника ужасен,
- О Нина! твой супруг... - Почто еще не с ним?
Что медлишь? и где он? - Недвижим и безгласен,
Извержен бурею пред берегом родным! 
При слове Нина сем, в мгновенном измененье,
По жилам мраз протек, по членам цепененье,
Померк блуждающий огонь в ее очах,
Стеснился в сердце вздох, речь замерла в устах,
Поверглась - и над ней, сопутник злой судьбины,
Забвенья долгий час, преддверие кончины.

Три раза светлая денница настает,
Три раза ночи мрак чреду свою берет,
О чудо! к Нине жизнь явилась с пробужденьем,
Открылся не смущен взор светлый огорченьем,
Встает, - окружена родимою семьей,
Зрит матерь, зрит сестер, рыдающих о ней,
Взгляд быстрый, на устах видна улыбка дика -
Отсутственна ума несчастная улика!
Развеяны власы, в ланитах огнь угас,
И мать не узнает ее невнятный глас...
Подобно тем огням, вкруг гроба вознесенным,
Которы, тепляся, свой тихий свет лиют,
Незримые очам, навеки затворенным,
Где тление и смерть печать свою кладут:
Так сердце в ней еще любовию пылает!
Так Бог, отнявши все, надежду посылает,
Бесплодный для души, но сладостный обман!
Ждет друга своего к себе из дальних стран:
Он жив, он будет здесь, он верно возвратится! -
И скорбное лицо улыбкою живится!
В мечтаньях радостных друзьям своим речет:
"Утешьтесь! не теперь, так завтра он придет!"
Украся тщательно себя одеждой брачной
И свивши в дар венок, идет опять к скале,
Зрит издали его - встает как призрак мрачной,
В тумане облаков касаяся земле!
Поникнув, ждет его в терпении бесплодном,
Как скорбь, простертая на мраморе холодном, -
Так Нина, в горести, стремится с каждым днем,
Срывать ему цветы, в томленье дожидаться,
Вновь встречна пастыря расспрашивать о нем,
И с прежней пустотой под кров свой возвращаться;
Лишенная всего, так дни она вела,
Протекшее забыв, грядущего не зная,
Лишь новою мечтой дух скорбный услаждая -
И, вестницей когда свиданья смерть пришла,
Чрез время долгое на благость преклоненна,
В борении тоски, надеждой приведенна,
Простершись на скале, она его ждала.
Я видел мирный холм, где Нины прах сокрыли,
Сенисты яворы свой верх вокруг склонили,
И, будто сетуя, шумят над ним порой;
Там путник в ясну ночь, с чувствительной душой,
Зрит тень ее, луны сияньем освещенну,
Встающу медленно из гроба пред собой,
И мыслит: нашу жизнь, печальми отягченну,
Украсила судьба надеждою одной.