Выбранные места из переписки с начальством.
Екатерина Вячеславовна Балобанова формально не входила ни в какие руководящие органы Бестужевских курсов. В этом не было нужды: когда поднимался какой-либо вопрос, имевший отношение к библиотеке, – без совета с ней не обходилось. В равной мере и сама Екатерина Вячеславовна, в случае необходимости, без лишних формальностей обращалась непосредственно к тому, от кого зависело решение проблемы. В том числе – к директору Курсов.
Публикуемые ниже четыре документа дают нам представление об атмосфере и о типе деловых отношений на Курсах, о проблемах, возникавших в библиотеке, и способах их решения. И, конечно, об авторе
Где будете вы – нам не бывать».
Директору ВЖК В.П.Кулину. 20 мая 1892 г.
«Милостивый государь Василий Петрович!
Прилагаю при сем список книг, не возвращенных в библиотеку до сих пор, многие из этих слушательниц по легкомыслию уехали, не сдавши своих книг, и я надеюсь осенью с них получить книги в целости; есть и такие, которые еще не уехали и вернут, уезжая. […] Дифференциальное исчисление, математическая книга для занятий, переходила из рук в руки, и я недостаточно настаивала на заявлении каждый раз в библиотеку […]. По заявлению слушательниц, книга эта переходила из рук в руки для занятий, и не знаю, с кого спрашивать. ─ Если не найдется, нужно ее [отнести] на свой счет: виновата моя неосмотрительность. […]
Завтра, в субботу, буду в последний раз в библиотеке и позволю себе зайти к Вам пожелать Вам хорошего лета.
Примите уверения в совершенном уважении Вашей покорной слуги
Е.Балобановой» (РГИА СПб, ф. 113, оп. 1, д. 6, л. 27-30).
Директору ВЖК Н. П. Раеву. (сентябрь 1899 г.)
«Его Превосходительству г. Директору ВЖК
библиотекаря Курсов Е.Балобановой
Рапорт.
Имею честь довести до сведения Вашего Превосходительства, что в каникулярное время нынешнего (1899 г.) лета был уволен библиотечный сторож, о чем не было сообщено мне, так что я не могла принять от него вверенного ему имущества, вахтер был в отпуску, и ключи от библиотеки были просто переданы сначала одному сторожу, а потом другому, вновь нанятому. В результате оказалось, что усердный, но совершенно неопытный сторож убирал библиотеку без всяких указаний и выбросил из находившихся на моем столе картонов весь собранный мною материал для систематического каталога, пыль из картонов вытерта, а они сложены в большом порядке. При этом у меня погиб почти уже законченный указатель статей по истории литературы и этнографии всех хранящихся у нас русских журналов с 1839 по 1882 гг. Кроме того, благодаря той же неопытности, дверь библиотеки не всегда, видимо, запиралась, а верхняя дверь оказалась незапертой и в день моего приезда, и Е.И.Максимова уже заявила мне, что недостает нескольких экземпляров Виндельбанда […]. При самом поверхностном осмотре я также недосчитываюсь нескольких книг, положенных весною на моем столе. Карточный каталог достала я в полном беспорядке, видимо, при уборке опрокидывали ящики; ключи растеряны и т.п.
Доводя об этом до сведения Вашего Превосходительства, имею честь просить, ввиду невозможности проверить основательно библиотеку ранее переезда в новое помещение, сложить с меня ответственность за могущие произойти недочеты и потери за это время, и разрешить отложить печатание систематического каталога на два года.
Екатерина Балобанова» (РГИА СПб, ф. 113, оп. 1, д. 6, л. 158-158 об.).
Директору ВЖК Н. П. Раеву. 18 декабря 1900 г.
«Его Превосходительству г.Директору Высших женских курсов
библиотекаря Курсов Е.Балобановой
Докладная записка.
Ввиду состоявшегося сего 15 Декабря постановления Педагогического Совета, регламентирующего выдачу книг слушательницам из курсовой библиотеки, позволяю себе довести до сведения Вашего Превосходительства следующие мои соображения.
[…] Библиотека по возможности всегда идет навстречу занимающимся слушательницам […], и обыкновенно число сочинений в руках таких занимающихся групп далеко превышает намеченное нынешним постановлением количество книг для каждой слушательницы. Но, к сожалению, […] слушательницы почти исключительно читают только то, что рекомендовано профессорами на этот год или то, что намечено в программах для самообразования. Так что все остальное количество томов остается на полках, а читаются 2 ─ 2½ тысячи томов, которых далеко не хватает на все количество желающих […].
Самая многочисленная группа слушательниц, пользующихся библиотекой, есть группа малозанимающихся и даже малочитающих, но имеющих добрые намерения заниматься и читать. Они обыкновенно успевают прежде других захватить все рекомендованные книги и держат их у себя с сентября по май, несмотря на все сроки, просьбы и требования. […] С этой группой библиотеке приходится постоянно ссориться. Теперь, например, История Царствования Александра I изучается целой группой слушательниц, но одна, не занимающаяся этим вопросом, а только собирающаяся заниматься, в октябре является в библиотеку с требованием выдать ей все тома Сборников Императорского Исторического Общества […]. Я делаю затруднения, она протестует и, наконец, получает требуемые фолианты. Получив их, она немедленно складывает их на окно лестницы, ведущей в буфет, нести их тяжело, потом о них забывает, и дня через два сторожа возвращают их в библиотеку. С октября до сего числа слушательница эта не появлялась в библиотеке, не справлялась о книгах и, сколько нам известно, и не искала их ─ она просто полностью забыла, что брала эти книги, а мы рисковали разрознить полный и весьма дорогой экземпляр и лишить занимающихся этим вопросом необходимого источника. […]
У нас следовало бы прежде всего определить сроки пользования книгами и меры, при помощи которых библиотека могла бы добиться соблюдения этих сроков, так как в противном случае новая регламентация может лишь повести к скоплению нужных книг и пособий в руках немногих более проворных слушательниц и поставит всех остальных в невозможность пользоваться требуемыми сочинениями весь учебный год.
В прошлом, 1899 году, подводя итоги за второе десятилетие библиотеки, я вывела заключение, что огромное большинство слушательниц (около 5 тыс.чел) меняло книги в библиотеке не более 3 раз в уч.год: взяв одну или две книги в сентябре, они возвращали их к Рождеству и еще раз брали книгу или две в феврале или марте и только 1.052 слушательницы занимались постоянно и усердно, и им библиотека всегда содействовала усердно. […]
Екатерина Балобанова» (РГИА СПб, ф. 113, оп. 1, д. 6, л. 286-287 об.).
Директору ВЖК В. А. Фаусеку. 25 ноября 1909 г.
«Многоуважаемый Виктор Андреевич.
Сейчас у меня была слушательница, предлагавшая мне, очень вызывающим тоном, коллегиальное управление библиотекой ─ депутатки и мы, будто бы от Вашего имени. Разумеется, последнему я не поверила. Меры, какие она мне предлагала, чудовищны по своему невежеству в деле библиотековедения и даже механизма делопроизводства. Это новая попытка, сто тысяч первая, взять в свои руки, явочным порядком, библиотеку. По-моему, дело совершенно ясное: 1. Библиотека, имеющая не более одного или двух экз. каждой книги при 200 ─ 300, если не больше, желающих ее читать, всегда оставит массу неудовлетворенного народа. 2. Кроме того, каждое учреждение имеет свои правила, если эти правила кого-то не удовлетворяют, учреждением не пользуются.
Недавно библиотекари Харьковского и Казанского университета приезжали учиться нашим порядкам; если б мы пошли на такого рода «допущения», то стали бы приезжать смотреть, как существует библиотека в хаосе.
Преданная Вам Е.Балобанова» (РГИА СПб, ф. 113, оп. 1, д. 6, л. 321).