На всем тебе хвала, милый Боже!
Каков бывал, удалых вождь, Марко!
И каков он теперь во темнице,
Во темнице Азацкой, в проклятой!
Темница - жилище необычно:
Во темнице вода по колено,
А по пояс кости человечьи.
Туда ходят змеи, скорпионы:
Приползут змеи высосать очи,
Залить ядом лице скорпионы;
До колен отпадут резвы ноги,
До рамен молодцу белы руки.

Вопит Марко несчастный в темнице,
Вопит жалобно, гласно взывает.
Смотрит Марко на площадь Азацку,
Не увидит ли кого своих там:
Никого таки своих не видит,
А увидел красную девицу,
Милу дочь краля земли Азацкой.
Он сестрой девицу называет,
Просит, молит ее Бога ради:
"Будь сестрой мне, кралева девица.
Подойди к темничному окошку!"
Девица вняла его моленью,
Приняла его по Богу братом,
Подошла к темничному окошку.
Он тогда ей говорил тихонько:
"Отнеси, о кралева девица,
Своему отцу кралю в Азаке,
От меня поклон с приветом добрым!
Я прошу его истинным Богом
Меня выпустить из злой темницы
На веру и на честное слово,
На поруку истинного Бога;
Я съездил бы до Прилипа града,
Привез бы я выкупу немало,
Вьюков двадцать, - честью уверяю.
Если же он слову не поверит,
Пусть, хотя в железа заковавши,
Меня выпустит из злой темницы, -
Отпишу я к матери, к родимой
Во Прилип град: пришлет она выкуп,
А в темнице жить мне невозможно".
Те услышавши речи, девица
Ко отцу пошла в чертог Дивана,
Когда вышел краль держать Диван свой.
Спрашивал девицу краль Азацкий:
"Что, скажи мне, дочь моя любезна,
Привело тебя сюда? Не стало ль
Шелку, бархату, белого полотна ли,
Золота ль, тонких ли сукон хороших
Кроеных, иль еще некроеных?"
В ответ ему красная девица:
"О родитель мой, краль во Азаке!
Всего в теремах твоих довольно,
Не имею ни в чем недостатка.
Я несу тебе поклон с приветом
От узника, кралевича Марка, -
Выпусти его из злой темницы
На веру и на честное слово,
На поруку истинного Бога!
Ему съездить до Прилипа града
Привезти бы выкупу немало,
Вьюков двадцать - так он уверяет.
Если ж слову его не поверишь,
Заковав хоть в тяжкие железа,
Выпусти его из злой темницы!
Он в Прилип град к матери отпишет,
За него б она прислала выкуп".
То услышав, краль земли Азацкой
Во ответ девице молвил гневно:
"Ты не дочь мне, бесстыдная сука!
Видно с ним ты, сука, подружилась!
Но клянусь я великою клятвой:
Не выпущу Марка из темницы,
Держать его в ней будут лет девять,
Пока змеи ему не высосут очи,
Не источат лице скорпионы,
До колен отпадут ему ноги,
До рамен молодцу белы руки.
Когда все это вытерпит Марко,
Без выкупу его отпущу я:
Пущу его по улице нищим,
Чтоб кормился мирским подаяньем".
Получив такой ответ, девица
Пошла к Марку и отцовы речи
До слова ему пересказала.
Весть услышав ту, Марко кралевич
Вопит жалобно, гласно взывает
И опять говорит он девице:
"Будь сестрой мне, кралева девица,
Принеси мне чернил и бумаги:
Я намерен писать в Прилип град.
Отпишу я матери родимой, -
Города и земли продала бы,
Продала б, на церкви отдала бы
И сама о себе промышляла б;
А жене моей верной дам волю,
Выходила б замуж за другого;
А сестре моей милой прощанье,
Чтоб лихом меня не поминала,
Что пропал я, сгниют мои кости
Во Азацкой темнице, в проклятой".
Принесла ему чернил и бумаги,
И он грамотку скорописную пишет.
Не туда, куда сказывал, пишет, -
Он за море пишет, в Солунь град,
К Дойчилу, к названому брату:
"О Дойчило, братец мой названый!
В тяжкие попал я, братец, муки,
В тяжки муки, в арабские руки.
Я в неволе, я сижу в темнице,
Во темнице Азацкой, в проклятой:
Избавь меня, выручи, как знаешь!"
И он сизого сокола кличет:
"Сослужи мне службу, сизый сокол,
Слетай с грамоткою во Солунь град,
К Дойчилу, ко названому брату,
Чтоб избавил меня из неволи".
Принял грамоту сокол, и мигом
По поднебесью взвился до облак
Прилетел ко граду Солуню
Утром рано, в святую неделю,
В те часы, как господа солунски
Все находилися в белой церкви
У заутрени и у обедни.
На белу церковь сокол спустился,
Голос дал и жалобно прокликнул.
Признает воевода Дойчило
Его голос знакомый, выходит
Немедленно из белыя церкви,
На серебреный стул свой садится;
К нему сизый сокол подлетает,
Из-под крыла грамоту роняет.
Взял, прочел ту грамоту Дойчило,
Рукой себя ударил по колену:
"Ах, брат мой, ах, Марко кралевич!
Тебя тяжкие муки постигли,
И от них избавление трудно!"
Потом начал он думушку думать,
Что начать ему! Одно придумал:
Чернит себе лицо черной краской,
Себя делает черным арабом;
Коня доброго, Бурка, седлает,
Едет прямо ко граду Азаку.
Доскакав до Азацкого поля,
Разъярил он ретивого Бурка,
Добрый конь дает скоки крутые:
В ширину сягал аршин двенадцать,
Во длину хватал двадцать четыре,
В вышину три копья богатырских...